Альберт Эйнштейн:20.03.2013

Альберт в 1895 году, в возрасте 19 лет

Источники анализа:
1) F.Herneks. Alberts Einšteins. Rīga, Liesma, 1968., 212 lpp. (ссылка на автора – Ф.Г.);
2) V.Izaksons. Einšteins — Viņa dzīve un Visums. Rīga, Dinas grāmata, 2010., 671 lpp. (ссылка на авторa – В.И.)

(Обе книги цитируются по переводу с латышского языка.)

Говорить Альберт научился поздно, его почти считали «тяжкодумом, недоумком, почти отсталым ребенком». Перед озвучиванием слов, изначально он при себе пытался шепотом вымолвить слово движением губ, лишь потом выразил её громким голосом (В.И., 26 с).

Позже он о себе расскажет, что медленное вербальное развитие позволило ему с изумлением наблюдать повседневные явления, которые его сверстникам были не поняты – вопросы о пространстве и времени (В.И., 27 с).

Когда маленькому Альберту первый раз показали новорожденную сестричку, родители внушили, что она для него станет очаровательной игрушкой, но мальчик переспрашивал: «Да, а где у этой игрушке колесики?» (В.И., 29 с).

Альберт уже в детстве был одиночкой – как позже сам подтвердит, это было присуще ему всю жизнь. Он склонился особиться от сверстников и предаваться мечтами и созерцаниям (В.И., 30 с).

Ему нравилось отгадать загадки, строить сложные конструкции из шашек, играть с паровым локомотивом, которую ему подарил дядя, и строить, высокие карточные домики, даже до 14 этажей. Напористость его характера и упрямство проявились уже в детстве (В.И., 30 с).

Систематизирование и распознание законов, управляющих систему, у маленького Эйнштейне проявились значительно сильнее, нежели сопереживание, понимание чувств окружающих людей и проникновенность. Некоторых это взманивало думать, не страдает ли мальчик легкими симптомами нарушения развития (В.И., 30 с).

Ему не оставил в покое первый умственный эксперимент детства: «Что произошло, если было бы возможно бежать на такой же скорости, как лучи света? Связано ли это со специальной теорией относительности?» Позже он выразился – «Не смотря на то, что открытие не было логичным, однако оно связано с логической формой.» (Ф.Г., 44 с; и В.И., 31 с).

В школьные годы он устранялся от своих одноклассников, охотно занимался в одиночестве: играл со строительными кубиками, пылил, мастерил. Другие его считали малым чудаком, а также благопристойным, так как он говорил медленно, осмотрительно, уважал правду и истину (Ф.Г., 24 с.).

Детство Эйнштейна входило в истории многими пикантными ирониями. Рабин города Принстон в 1935 показал Эйнштейну вырезку со статьи Риппли с заголовком: «Самому великому живому математику не подавалась математика». Эйнштейн с чувством собственного достоинства засмеялся: «Я никогда не испытывал трудности с математикой, мне не исполнилось пятнадцать, когда я уже освоил дифференциальные и интегральные уравнения» (В.И., 34 с.).

«Успеваемость Эйнштейна далече превысило требования школы, он уже в возрасте 12 лет решил сложные проблемы прикладной математики. Он часами сидел в одиночестве, искал ответы решениям, пока нашел их», вспоминает сестра. 13 летнему Альберту были понятливы даже сочинения Канта (В.И., 34, 37 с.).

На самом деле он был превосходным школьником, особенно в интеллектуальном плане. В гимназии ему не нравились языки – латынь и греческий, так как ему было плохая словесная память. Не было замечено, чтобы он баловался в обществе одноклассников или с другими сверстниками. (В.И., 34, 35 с.).

В школьные года маленький Эйнштейн довольно значительными считал два наблюдения, которые привели к размышлениям и существенно повлияли на будущего ученого:

1) наблюдение движения иголки компаса или подчинению некому невидимому полю.

Отец показал Альберту компас, когда ему было 5 лет. Это оставило глубокое и устойчивое впечатление. «За этим скрывается что-то глубокое. О том, что человек видит с раннего детства ежедневно, он не испытывает изумление – что тело падает, дождь льет, ветер дует, что луна свети и не падает вниз, не удивляется о различии между живым и неживым», он писал позже. (Ф.Г., 27 с.; и В.И., 31 с.).

В дальнейшем он часто упоминает, что ребенку мыслительного склада ума было слишком таинственно, почему магнитная иголка всегда показывала на одно и то же направление, какому бы движению не подвергался бы корпус компаса. Чудо компаса навела сильный толчок на научную фантазию молодого Эйнштейна (Ф.Г., 27 с.).

[..]«если иголка компаса держалась столь определенно, совсем не совпадало с ходом событий, который соответствовал бы миру моих неосознанных понятий в действии связанным с «прикосновением»» (Ф.Г., 26 с.).

И второй случай:

2) ознакомление с учебником по плоскости геометрии (Ф.Г., 26 с.).

В автобиографии ученый рассказывает, что в возрасте 21 лет, читая книгу Эвклида, его удивило утверждение о пересечении трех высот треугольников в одном точке, которые невидимы, но доказываемы.

Очередной раз в нем пробудилось «божественное любопытство». Он книгу изучил в одном броске, не дожидаясь, когда согласно с учебным планом школьной программы, придет очередь рассмотрению отдельных разделов (Ф.Г., 26 с.).

Модулирование внутренних процессов указывает на сильную интуитивную функцию T, которая является базовой у Бальзака. Интуиция возможностей I находит новое значение в объекте, но не углубляется в природе её.

Высвечивается признак Рейнина «динамика» — четкое понимание операций и необходимости их, восприятие информации через прикосновение, более выражена у динамиков, так как сенсорика осущений S у них осознанная функция.

Его увлекало ясная речь, тесная связь между текстом и геометрическими фигурами, которые представили наглядное доказательство. Кто-то об Эйнштейне говорил, что именно книга по геометрии давала импульс служению науке. Он обладал способностью отображать всё наглядно и однозначно, эта привычка заметна даже в виде его стиле письменности (Ф.Г., 28-29 с.).

Эйнштейн прочитал огромное количество разных сочинений ученых, самоучкой осваивая основы математики. Книгу по природоведению – 6 томов – он прочитал в задержке дыхания (Ф.Г., 30 с.).

Эйнштейн считал, что он рано созрел и самостоятельно начал думать довольно рано. Уже в 12 лет он понял, что в библейских рассказов много ложных свидетельств, поэтому он потратил веру в религию. Он был фатальным вольнодумцем (Ф.Г., 35 с.).

Но он верил в некий высший разум, который проявляется в познаваемом мире, и этим образовалось его понятия о Боге (Ф.Г., 37 с.).

Школа в Германии Эйнштейну казалась как «прусская казарма», учителя народных школ – фельдфебеля, а учителя гимназии – лейтенанты. Он наблюдал, как в школе применяются запугивающие силовые и авторитарные методы. Эти методы сокрушительно влияли на формирование здоровых мнений школьников, создали препятствия им становиться истинными и самоуверенными личностями. Школьников воспитывали как податливых подданных. Под влиянием микроклимата Эйнштейн часто затеял в открытые конфликты, так как он не боялся протестовать и возражать.

Однажды классная воспитательница попросила его оставить школу, так как его присутствие в классе сокрушает школьный респект. Но он не смог быть послушным диктаторскому режиму в школах Германии. Когда родители переселились от Мюнхена до Милана в Италии, это способствовало тому, что Эйнштейн бросил учебу в гимназии Луитпольда, не получив диплом.

Неблагоприятный дух в средней школе вызывал отвращение, он не признавал никакое насилие особенно, если люди воспитывались принужденными методами, чтобы стать «автоматом». Картина, когда человек с восхищением марширует под тактом музыки, ему вызвало отвращение (Ф.Г., 40-41 с.).

Всё, что он пережил, способствовало выезду из Германии, и в 1896 году Эйнштейн предъявил официальный документ, чтобы его пустили от Ульма и с гражданства Германии (Ф.Г., 42 с.). В 1901 Эйнштейну присвоен статус гражданина Цюриха (Ф.Г., 55 с.).

С момента зарождения в Германии господствовал диктаторский и аристократический дух второй квадры (режим), который не приемлем свободомыслящей и демократической третьей квадры. Между второй и третьей квадрами даже в настоящее время ведется борьба, чтобы доказать своей правоты. В приведенном примере из жизни Эйнштейна отражаются ценности 3 квадры.

На продуктивность интуитивных типов сильное влияние оказывает микроклимат окружающей среды.

Среднее образование он приобрел в 1895 году Цюрихе, Аравском среднем школе. В классе он выделился с отличными знаниями математики, физики, но по языкам и описательным естественным наукам он не имел успеха.

Во время учебы Альберт решил стать учителям по физике, а не так, как раньше инженером. И в 1896 году он поступил в Цюрихском политехникум, которого закончил в 1900 году (Ф.Г., 44 с.).

Во время учебы его считали ленивым посетителем лекции, а в лаборатории он даже испытывал страх обращаться с аппаратами. Эйнштейну лучше получилось приобрести знание самообучением. Хоть он учился продуманно и порядочно, все ровно с учебой он не блестел.

Эйнштейн мог менять свои взгляды, некоторый раз даже отказаться от них. Также его научные работы были много раз переправлены, дополнены, за что он получил упреки (Ф.Г., 53 с.).

Но, несмотря на то, каких успехов он достиг, именно этому учебному заведению он предоставил самую высокую оценку, так как там царил свободный, демократичный подход к личности студента и дисциплине (Ф.Г., 43 с).

Трудности во время учебы он испытал, так как Альберту трудно получилось все услышанное систематизировать, потом выучить. Получилось, что всю программу ему приходилось вдолбить наизусть. Сразу после окончание учебы Эйнштейну казалось, что он перестанет продолжать научные испытание и забросит все. Но он набрался силой уже спустя две недели после экзаменов (Ф.Г., 53 с.). Некоторые бывшие преподаватели из-за слишком вороженной самостоятельности, неуступчивости и своенравие Эйнштейна, не остались в высоких мнениях о нем (Ф.Г., 55 с.).

Согласно признакам Рейнина Бальзаку присуща неуступчивость и своенравие. Такое поведение Альберта создало много проблем, некоторым это дало повод отнести его к странникам и чудакам.

Бальзаку присуща своеобразные черты индивидуалиста – необходимость жить в своем понимании ритма, времени и пространства. Хоть он по темпераменту меланхолик, его внутренний негативизм и деклатимность заставляют сопротивляться всем ограничениям, и избегать диктата.

Эйнштейн, вместе со своим двумя друзьями – Морисом Соловином и Конрадом Хабихтом создали кружок философии, которого назвали «Академией Олимпии» (Ф.Г., 59 с.).

Чаще всего собирались философы у Альберта, который имел скромную квартиру, и часто разговоры проводились, сидя за небогатым закусочным столом. Между тремя друзьями всегда царило шипящая веселье, азартные разговоры обо всем, потому, что их связывало исключительно общий вкус и интересы (Ф.Г., 60 с.). Альберта назначили президентом академии, который строго следил, чтобы обе коллеги посетили всех занятий. Со стороны науки, как позже оказалось, эти встречи несли за собой значительную пользу.

Все вместе они читали огромное количество книг, статьи, научные работы, но главное, вместе анализировали и обсуждали. Особенно всем нравилось естественные науки, философия, и очерк позитивизма. Спустя трех лет друзья разошлись, но до конца жизни остались друзьями и часто друг с другом советовались (Ф.Г., 61 с.).

На данном примере открывается искренние желание и интересы интуитивно логических типов, желание набраться опытом и делиться в нем.

Способность найти и сохранить отношения с друзьями выключает подозрение об Эйнштейне, как о человеке, которому присуще антисоциальное поведение.

Эйнштейн сохранил способность одновременно сосредоточиться на две разные мысли – он ощущал смятенность, когда одна мысль конфликтовала с другой, и удивлялся, когда догадался о скрытом единстве их. «Такие люди как мы никогда не стареют», он позже писал своему другу (В.И., 32 с.).

Два года после окончания университета Эйнштейн мог найти лишь кратковременные работы, на других местах его уволили из-за возникших недоразумений.

Наконец, в 1902 году он получил работу технического эксперта 3 класса, на которую его рекомендовал отец друга (Ф.Г., 55 с.).

Типы, имеющие сильную интуицию времени T изначально воспринимают якобы существующие противоречия, но позже замечают, насколько эти противоречия относительны и условны. T воспринимает мир как неразделимое целое.

Эйнштейн находился в процессе революционизирования физики, но повторно был замедлен получить академическую работу и даже степени доктора, которая позволила бы подняться от поста эксперта 3 класса до 2 класса (В.И., 19 с.).

Однако позже его повысили в должности эксперта 2 класса. Там он проработал 7 лет. Он сам выразился, что чувствует себя слугой патентирования. Но в этой работе он освоил многие практические навыки (Ф.Г., 56 с.).

Как представитель 3 квадры Эйнштейн реформирует науку, но не создает основу новой науке.

Около 1905 года Эйнштейна почувствовал удивительные приливы творчества. Он изобрел революционную теорию квантового света, помог доказать существование атома, объяснил Броуновское движение, перевернул концепт пространства и поля и создал уравнение, которое станет самым известным в науке.

В Цюрихе Эйнштейн проработал 3 семестра, потом его пригласили на Немецкий университет в Праге (1867), где он преподавал лекции почти три десятилетия (В.И., 150 с.).

В пленарном заседании Королевской Прусской Академии Наук 1913 года Эйнштейн был выбран в качестве постоянного члена академии (Ф.Г., 102 с.). Принимая данный пост, Альберт, конфликтовал со своей совестью, так как ощутил принятие поста как предательство своего политического убеждения перед немецким милитаризмом и империализмом (Ф.Г., 103 с.). Но принятие поста и предложенные условия для дальнейшего развития были необыкновенно благоприятны.

В письме другу: «Господа с Берлина спекулируют со мной как получившей премию несушкой, только я не знаю, могу ли я откладывать яйца» (Ф.Г., 104 с.). Спустя год, он переселился в Берлин. Он не почувствовал необходимость к высоким должностям, также не был склонен к власти. Он не ввязался в академических интригах.

[..] Умозаключения Эйнштейна обоснованы мыслительными экспериментами. Он, например, вообразил лифт, который движется вверх через пространство и представил, что, находясь в таком состоянии, можно ощущать впечатления гравитации. Это побудило его открыть одну из самых прекрасных его теорий – теорию всеобщей относительности (В.И., 21 с.).

Эксперименты с воображением у Эйнштейна оказались почти как ежедневной пищей. Ему открылись великие принципы посредством умственных экспериментов в отличие от использования методов индукции. Эксперименты иногда казались удивительны и таинственны: относительность пространства и времени; изгибание лучей света и деформация пространства (В.И., 23 с.).

Он смог визуально воображать, как уравнения проявляются в действительности, и однажды заявил, что «Воображение важнее знания. Да здравствует наглость!» Упрямство, неподчинение, игнорирование других ученых, способствовало, что его причислили к своеобразным чудакам. Основами его успехов явились подвергание сомнению традиционной мудрости и бросание вызова авторитетам (В.И., 24 с.).

Назло всем оппонентами в 1922 году Эйнштейн дождался присваивания Нобелевской премии «Об открытии закона фотоэлектрического эффекта». Труд был оценен как чисто теоретический, которому не хватало экспериментального доказательства (В.И., 307 с.).

Дедукция ясно указывает на интуицию времени T и деловую логику P, но не на интуицию возможностей I uи логику соотношений L исключая отнесение Эйнштейна к социотипу Донкихот, которая до сих пор не оспаривалась.

Параллельно обнаружены ссылки на признаки Рейнина «негативизм», «упрямство», которые характерны Бальзаку.

Из автобиографии Эйнштейна: «Следовало выявить, что в физике означают пространственные координаты какого-либо события и время». Анализ времени стал прямым источником исследования теории относительности (Ф.Г., 81 с.).

Интуиция времени T естественно анализирует все процессы во времени.

Целью Эйнштейна было выявить факты [..]«которые довольно надежно доказывали бы существование атомов определенной конечной величины», так он писал в своей научной автобиографии. Тогда он начал исследования в молекулярной физике с целью поддержки атомной теории, которую считал подлинной, получив надежные результаты исследований. (Ф.Г., 67 с.).

Деловая логика P от фактов создает конкретную объективную структуру (как в случае Эйнштейна), однако логика соотношений L к своей структуре или теории присоединяет факты.

Он хотел с одной математической формулой описать явления электромагнитного и гравитационного поля, которые математически до сих пор были отображены отдельно. (Ф.Г., 183 с.).

Эйнштейн видит целостность и не разделимость, но выделяет различное и общее – выраженная T интуиция времени.

Уже из самого детство Эйнштейн свое личное уверенность выразил откровенно, без намеков. Призирал пугливых и не смелых. Часто в его разговоре заметна ирония. Холодность его речи выражает куплет (предоставляется буквальный перевод):
Чтобы сказать, что я ничего не смог,
Что еврей при страхе хулить не смог?
EЯ учрежу ради контроля
Целый комитет штанишников,-
Они смогут все разнюхивать.
И тебя, дорогой, приглашаю,
Стать её председателю! (Ф.Г., 26 с.).

Эйнштейн часто был забывчивым. Уже когда он учился в школе, он стал популярным с тем, что в путешествиях забыл свою одежду, некоторый раз даже чемоданы. Он часто не смог вспомнить, где положил ключи, что некоторый раз его забывчивость довела всех до курьезных шуток. С годами свойство забывчивости ухудшилось, и его стали называть как рассеянного профессора. Никий приятель из дальних родственников позволялся сказать, что этот человек в своем жизни ничего не достигнет (В.И., 55 с.).

Погружаясь в своих мечтах и раздумьях, он часто любил бродить совсем один, некоторый раз без всякой целью.

Описан курьезный случай из жизни Эйнштейна, скорее после того, когда он переехал жить в США: однажды некий мужчина позвонил в институт, где уже устроился работать Альберт и хотел поговорить лично с деканом. Когда секретарь ответил, что декан не находиться в институте, голос просил, чтобы ему дали домашний адрес Эйнштейна. Но секретарь ответил, что домашние адреса не положено огласить. Тогда мужчина в полу шепотом сказал «Ведь я и есть доктор Эйнштейн, я бродил и заблудился, забыл, по какому адресу я живу». Этот случай сын декана тер язык долго, шутя, называя папу чудаком.

Роль рассеянного профессора ему так естественно подходила, что часто его бессознательно усугубилось. Роль рассеянного профессора Эйнштейн с радостью привык преподнести в обществе как черный юмор. А близкие и соседи с юмором рассказывали об этом (В.И., 429 с.).

Слова психоаналитика Эрика Эриксона об Эйнштейне: «Частичное изолированность и чередование коммуникабельностью кажется, сохранила характер динамики поляризации».

Писатель Томас Льеверсон: «Эйнштейн не был одарен способностью эмпатии, он не владел способностью представить себя место эмоциональной жизни другого» (В.И., 275 с.).

Эйнштейн писал в тонком подчерке, и его почерк образовал ровный строчки, одна за другой, почти не имея штриховки.

Эйнштейн понимал, что в буржуазном классовом обществе естественная наука направляется параллельно с политикой. Во время всей своей жизни он защищал мир и взаимопонимание народов. Но связи с изобретением атома его зачислили в статусе врага, который враждует с человечеством (Ф.Г., 9 с.).

Не двусмысленно Эйнштейн являлся противником войн, в том числе противник злодейской империалистической 1914.-1918 войны. Он резко критиковал всякие злые направление как Немецкий фашизм. С особой яростью он критиковал злокачественное уничтожение людей, когда были использованы технические достижение науки. Эйнштейн являлся истинным гуманитарием и борцом мира (Ф.Г., 11 с.).

Лично со своим примером он подтвердил, что политическую истину необходимо завоевать. Все фашистские преступление, совершенные против мирных, не виновных евреев, заставило ему уклониться от всего немецкого народа. Позже он о них даже слышать не желал (Ф.Г., 16 с.).

Активный политический интерес, личные гражданские взгляды и заинтересованность в решении горячих проблем – качества социотипов 3 квадры.

Альберт о себе в 1953 году: «Я хорошо знаю, что не имею никакого особого таланта. Моя любопытство и сумасшедшее самокритика следует моему упрямому характеру. Притом, я награжден выдержкой, благодаря которой, рождаются многочисленные идеи. Но я признаюсь, что особо сильных мыслительных «мускулатуры мозгов» я не имею. Или они незначительно большие» (Ф.Г., 21 с.).

Низкая самооценка свидетельствует о сильной интуиции, которой исключается сенсорика.

Все открытия Эйнштейн совершил почти в одиночке. Он имел в виду, что только свободный «единоличник» способный раскрыть нечто исключительное. Но спустя годы, чтобы экономить время, для исполнения мелких технических расчетливых работ Эйнштейн привлек сотрудников. Сам Эйнштейн терпеть не мог заниматься мелочью (Ф.Г., 10 с.).

Он испытал чувства дога к народу, черпая вдохновения от них, часто принял приглашение выступить публично. Однако он сам не испытал особое желание стремиться к людям, или быть частью коллектива – так он сам выразился (Ф.Г., 11 с.).

Он сам о себе писал, что всегда считал себя единоличником, что его душа почти не принадлежала своим членам семьи. Скорее всего, он испытал отдаленность от них и тоску одиночества (Ф.Г., 24 с.).

Даже тогда, когда Эйнштейн достиг всемирной славы, поднимаясь на вершине науки, в обществе он безразлично остался пустынножитель. В. Гелпак об Альберте: Эйнштейн всегда был своеобразное отрешенность, и в то же время почти детская доверчивость. Он уже с детство питал брезгливость стать «духом стада». В своем афоризме Эйнштейн писал: «Чтобы стать безупречным членом в стаде овец, изначально сам должен стать овцой »(Ф.Г., 25 с.).

Служить благу общества Эйнштейну обозначало обрести смысл жизни. Он был убежденно близок к революционному рабочему разряду (Ф.Г., 11 с.).

С ранних лет Эйнштейн начал заниматься с вопросами философии и физики, он сам стал физиком-философом. Хотя с большим интересом изучал работы других философов, он не присоединялся не к одной школе. Он хотел все решить сам. Как позже оказалось, он был глубоким и спонтанным диалектиком (Ф.Г., 12 с.)

Он подвергал критике многие философские «измы». Он любил повторять выражение К.Маркса: «Буквально за все необходимо сомневаться!» Даже решая личные проблемы, он критиковал себя больше, чем его критиковали противники.

В письме своему другу Соловину 1949 году: «[..] они предполагают, что глядя на свой жизненный труд, я чувствую себя довольным! Но на самом деле все состоится иначе. [..] Не нахожу ни одного понятия, о котором я был полностью уверен, что оно станет устойчивым. Я не уверен, держусь ли я на правильном пути! Но, пойми, современники в моем лице видят бунтаря! [..]”(Ф.Г., 13 с.).

„Неудовольствие в каждом человеке рождает он сам, [..] если ты критически настроен и честный человек, тогда юмор и скромность держат человека в равновесии, несмотря на воздействие внешних факторов» (Ф.Г., 14 с.).

Эйнштейн осуждал тех, которые безупречно верили авторитетам, осуждал культ личности. Он никак не мог понять факт, кто заставил миру его поднять на высоте «кумира». Такое действие ему казалось не приятным и даже противным, что общество его приняла как «кинозвезду» (Ф.Г. с 14). Он сочинял куплет:
«Где иду и я стою,
Везде лицо мое светлит:
Уж к стене нашли ей место,
Уж висит на шее с лентой.
Мужья и жены, какое чудо,
Автографы собирают,
Просят, чтобы черкнул их на листе
Мальчик образованный.
Затуманило мой глаз
И я спрашивал себя:
Нежели стал ты сумасшедшим?
Нежели все телятам стали? (Ф.Г., 15 с.).

Эйнштейн любил высмеивать высокомерие, особенно тех, которые свою правду держали высшее всех и «окончательно». В его афоризмах отразилось антидогматизм и антиавторитарный дух. Однажды Л Беку он произносил: «Кто берется в поля истины стать авторитетом, тот высмеивается богом и поражает неудачу» (Ф.Г., 15 с.).

Хотя был настроенным скептически, Альберт убедительно верил, что справедливость науки когда-нибудь победит. Благодарность в письме М.Броду: [..]«безусловно, я не мог представить, что смогу защитить теорию относительности. Мне кажется, что правда оказывается сильнее меня, и мне еще кажется смешным и по-донкихотски с мечом и Росинантой защищаться» (Ф.Г., 15 – 16 с.).

В то время, когда Эйнштейн переехал на постоянную жизнь в США, уже были собранны все необходимые материалы, чтобы начать изготовление атомной бомбы. 40 лет тому назад, он, исследуя «связь между энергией и массой», стал причастен в создание атомной бомбы.

Но после атомного взрыва на Хиросиме и Нагисаки газета «Times» опубликовала портрет Эйнштейна на обложке, за спиной туча атомного грибка: «[..] хотя его причастие в процессе была незначимой, но он считался отцом бомбы в двух направлениях:

1) благодаря инициативе Эйнштейна, США начало опытное производство атомных бомб,

2) благодаря созданному Эйнштейном уравнению (E=mc²) теоретически открылись возможности произведения атома» (В.И., 471 с.).

Было бы наивно думать, что Эйнштейн не предусмотрел, какая опасность грозит миру с производством атома, особенно если, выпуская из контроля, всё пройдет по произволу. Он изложил такой аргумент, что с началом атомного века, необходимо сформировать всемирную полномочную организацию, руководство которого будет заботиться о том, чтобы устранить соревнование с ворожением. Необходим строгий контроль. Именно научным сотрудникам необходимо достичь того, чтобы политические лидера выслушали их. В ту же минуту началась политическая миссия Эйнштейна, которая продолжится как доминирующая в протяжении всех оставшийся 10 лет его жизни.

Он понял, что независимо от того, будет атом использовать в целях войны или промышленным нуждам, факт его существование навсегда изменит характер всего названого (В.И., 469 с.).

В 1933 году, когда Эйнштейну исполнилось 54 года, он отправился на свою будущую родину США (В.И., 416 с.).

Он был вынужден второй раз покинуть свою подлинную родину, нацистскую Германию. И также он второй раз отказался от немецкого гражданства, так как стремился быть свободным от унижений и дискриминации. Он сам сообщил, что не желает продолжать жизнь в стране, в которой человеку запрещено свободно думать, и открыто выразить свои мысли (В.И., 466 с.).

Получив громадное признание во всем мире, Эйнштейн ознакомился с большим количеством людей. До окончательного переезда в США, он там побывал несколько раз. Он уже до переезда был знаком с Уинстоном Черчиллем, и заслужил симпатии его. Они обсуждали тему о разоружении Германии, так как в мире чувствовались угрозы от немцев. Эйнштейн про Черчилля писал: «Он был незаурядно умным человеком!» (В.И., 411 с.).

Уже с детства имущество, роскошь, превозвышения успехами ему показались неважными, даже презрительными. Каждую собственность он воспринял как обузу. Погоню за богатством он считал причиной предстоящих ссор и войн (Ф.Г., 53 с.).

В совместной жизни со второй женой Эльзой он велел обставить свою комнату – библиотеку совсем просто – без ковров, картин, оставляя там лишь самые необходимые вещи (Ф.Г., 132 с.).

Исследуя биографию Эйнштейна, полагаясь на мнения двух авторов, можно обнаружить, что он не был богатым. В совместной жизни с первой женой Марич, семейное состояние их ценилось ниже среднего.

По внешнему виду Альберта считали красивым юношей. Со своей мужественной красотой он мутил голову многим женщинам. У него были темные, курчавые волосы, ярко коричневые, выразительные глаза, мимо которых ничего не проскользнуло. Улыбка якобы насмешливая, с оценкой иронии. Высокий лоб, который свидетельствовал о возвышенном уме и якобы беспечном поведении. У него была округленная форма губ. Но нижняя губа отвисла вниз, создавая ироничную и ехидную улыбку. (В.И., 44 с.).

Некоторым подтипам Бальзака присущи выразительные глаза, также отвислая вниз нижняя губа.

Насмешливая, скептическая улыбка отражена в романах Бальзака, который всегда готов проявить черный юмор.

Сам Эйнштейн по вкусу гардероба причислил себя к цыганам и бродягам. Его совершенно не волновал свой внешний вид, а также посторонних. Именно внешний вид чаще всего вызвал всякие недоразумения, благодаря которым рождались забавные анекдоты (Ф.Г., 57 с.).

Однажды на особо торжественном мероприятии гардеробщик его воспринял как электромонтера. Он ждал аккуратно одетого великого ученого, но увидел человека в синей рабочей верхней рубашке. Чаще всего он ходил в помятых штанах, и даже в поздней осенью без чулок.

Внешний вид часто служил причиной тому, что он не был оценен по достоинству. Даже мешало то, что он выглядел неухоженным, непричесанным, и ненадлежащим образом одет.

Многим интуитам, не только Бальзакам, присуща такая черта. Внешний вид им кажется маловажным фактором.

Несмотря на то, что Эйнштейн часто встречался с представителями высокого ранга, он часто воспринялся как непригодный для общения с высшими слоями общества

Некая студентка, которая однажды вместе с Эйнштейном шла на университет, рассказывала, что он был одет в слишком сношенном пальто, его голову покрывала старомодная фетровая шляпа с широкими полями. Он заметно избегал от луж, ссылаясь на то, что ему необходимо чинить дырявые туфли (Ф.Г., 58 с.).

Однажды во время выступления замечено, что Эйнштейн непрерывно подергивал вниз падающие штаны. Общий вид казался комическим. Костюм часто был ободранный, штанины короткие (Ф.Г., 185 с.).

Когда спросили ему, почему он носит длинные волосы и комическую куртку, ходит без чулок, галстука и воротника, он ответил, что это все — лишняя трата времени, без чего спокойно можно обойтись. Он всегда действовал, как считал нужным, не учитывая мнения других. Он много курил, не выпуская трубу из зубов. Табак был низкого качества. (Ф.Г., 59 с.).

Вся абстрактная информация легко на его уме, но память к быту была значительно слабее.

Свою всемирную славу Эйнштейн почувствовал как тяжелую обузу. Ему трудно было отбиться от настырных посетителей, также остановить поток писем. Фрагмент из письма к сотруднику: «От того, что я перегружен запросами и приглашениями, я не могу спать по ночам. Во снах вижу, что я жарюсь в аду. Короче говоря, слава меня проржала, и я моментам чувствую себя как жалким пучком рефлексивных движений» (Ф.Г., 135 с.).

Эйнштейн признался, что больше пользы он может дать, сидя за столом, нежели личным присутствием на митингах, собраниях и подобных выступлениях. Но в своей жизни ему пришлось выступать очень много и часто (Ф.Г., 156 с.).

Это свидетельствует, что он свободно мог налаживать контакты и защищать свое мнение.

Выражена интроверсия, интуиция и логика, а также признаки Рейнина «конструктивизм» (отсутствие дара красноречивости), «деклатимность» (монотонный голос).

Они друг друга заметили во время второго учебного курса, но прошло очень долгое время, пока они сблизились. При встречах оба были стеснительны и молчаливы. Но как только вопрос затрагивал науку, разговоры развязались, и это служило поводом сближения.

Подобные сближения происходят в отношениях между двумя интровертными логиками.

Милеву Марич никак нельзя было назвать красивой и женственной. Она хромала из-за наследственного уродства в кости бедра. Её часто мучила меланхолия, она носила вирус туберкулеза. Некрасивая брюнетка, с большими глазами, тихая, слишком серьезная, хрупкая, не высокого роста. Но она была умная – так её описала сокурсница (В.И., 58 с.).

Меланхолия указывает на интроверсию и интуицию. Тихость, серьезность, ум говорят о интроверсии и логике.

Однако ей были присущи качества, которые изначально в романтическому периоду Альберту казались заманчивыми: страсть на математику и науку, задумчивость и глаза, которые упорной интенсивностью смотрели на него. Заманчивой казалось её спокойствие, а также очаровательная меланхолия (В.И., 60 с.).

Повторно подтверждаются интроверсия, интуиция и логика.

Со временем она станет музой Эйнштейна, партнершей, любовницей, женой и врагом, которая жизнь ученого превратит в ад. Эмоциональный нажим первое время то притягивал, то отталкивал ученого. Эйнштейн так и никогда не понял их отношений. Он был удивлен, как может быть, что такой ученый, который решил сложные теории, не мог понять причину изначальной любви и последующую ненависть (В.И., 59 с.).

Отношение свидетельствует, что партнеры не являлись с одной квадры. Эмоциональный дискомфорт побуждает думать, что Марич принадлежит к диагональной – 1 квадре. К тому же, любому логику не понять суть и проблемы отношений.

Любимая мать Альберта не поддерживала брак с Марич. Слова мамы: «Она, также как ты, книга науки, но тебе нужна жена, которая позаботится о тебе». Бывало, что сам Альберт называл Марич «диким уличным парнем» (В.И., 68 с.).

У Марич присущи маскулинные черты характера по Филатове, что свидетельствует о сильной логике.

В 1910 году они поженились. Тогда Марич уже ждала ребенка, и в конце года родился второй сын. Не исключено, что изначально их связывало увлечение под влиянием науки. Об этом свидетельствует переписка их. Даже когда они с радостью встретились, моментально разговоры начались о теориях газа и кинетической теплоты. В свое время Марич была более успешна по математике, и она стала первой помощницей в случаях, когда Эйнштейн затруднился решать сложные формулы. Они были необходимы друг другу для науки.

Однажды Альберт в письме к Марич писал: «[..] при встрече мы обсудим электромагнитную теорию Гелмхольца. Порадуемся о природе, распакуем вспоминания о наших прошедших встреч».

В сфере интимных отношений между ним царило холодное равнодушие. О темах, затрагивающих отношений и интимной жизни, разговоры между ним не велись, они даже близко не подошли к вопросам такого рода. Очень скоро после начала совместной жизни, между ними царствовало пустота, начался кризис отношений. Никто из них не понял, что вдруг случилось (В.И., 62 с.).

Тихую и скромную жену нельзя было назвать хорошей домохозяйкой и кухаркой. Она не умела создать домашний уют, порядок и неумела вкусно готовить пищу. Дома всегда царствовал непорядок, хотя Альберту такой порядок особа не мешал (Ф.Г., 57 с.).

Студенты рассказывали, что посещая их дом, увидели, как ученый на одном руке держал сына, а с другой писал, иногда отвечая второму сыну. Комнаты были перегружены разбросанными вещами, покрыты пылью, кучи с бумагами, формулами валялись вокруг ученого (Ф.Г., 95 с.).

Всю жизнь Эйнштейну казалось, что он был холодным к своим сыновьями. Особенно к Эдмунду, который с годами всё больше и больше страдал от психического расстройства. Н него не было таланта подойти к безнадежному ребенку и найти правильных слов. Но пока дети были маленькие, он был хорошим отцом (В.И., 170 с.).

Выбор первой жены Альберта был неудачным. Под видом внешней гармонии скрывалось начавшееся разрушение семьи. «К жене я обращаюсь как к своему сотруднику, которого не имею право уволить. В собственном доме я имею отдельную спальню, и я даже избегаю с женой находиться вдвоем» (В.И.,190 с).

Но иногда казалось, что, возвращаясь домой, после долгой разлуки наши отношения якобы заманчиво обновились (В.И.,167 с).

Сложные отношения с мужем дали для Марич повод про думать о Альберте, что он «по многим факторам человек со странностями». Во взаимных отношениях отсутствовала теплота, любовь и взаимное понимание, зато жене Альберт казался совершенно холодным и отчужденным. Но сыновей он любил (В.И., 276 с.).

Филип Френк о Марич: «Когда я впервые встретил Марич в Праге, мне казалось, что она страдает шизофренией. Сам Эйнштейн был согласен с этим. Позже он своим коллегам рассказал, что ее мрачный вид однозначно связан склонностью к шизофрении. В семье это унаследовано от её матери». Уже с 1912 года отношение заметно ухудшались. (В.И., 180 с.).

«Покорить общую реальность Альберту оказалось легче, чем найти формулу для тех сил, которые царствовали в его семье. Эти силы оказались сложные и не решаемы», так он однажды сказал (В.И., 229 с.).

Его интенсивная работа в отрасли науки, непрерывные переезды и сложные отношения с женой привели его к исчерпанию сил. При этом, нехозяйственность жены, нерегулярного питание стало причиной тяжелого желудочного заболевания Эйнштейна (В.И., 230 с.).

Фактически два года после свадьбы Эйнштейн почти жил отдельно. Ученый много времени проводил на выездах. Но Милева не согласилась на развод, хотя Альберт много раз предлагал ей приличные суммы отступных денег. Только в 1919 году расторгался их брак, когда Альберт обещал ей отступные деньги – всю ожидаемую премию Нобеля. Эту премию он получил в 1922 году, и сумму 121 572 Шведских крон перечислил бывшей жене по обещанию. Часть денег Марич потратила на покупке трех наемных домов в Цюрихе (В.И., 313 с.).

Между Милевой Марич и Эльзой был резкий контраст. Если Марич можно было считать экзотической и интеллектуальной, но очень сложной женщиной, то Эльза такой не являлась. Эльза была красивая, заботливая, она наслаждалось смачной едой немецкой кухни и шоколадом, что наружи придавало пухленький и презентабельный вид (В.И., 181 с.).

Эльза была распорядительной и шустрой женщиной. Она ему напоминала, когда и где следует прибыть, когда надо покушать, и Альберт был доволен её уходом за ним, что не испытывал в совместной жизни с Марич.

В частых путешествиях она принаряжала его, упаковала чемоданы, раздала карманные деньги, так как Альберт смог бы забыть деньги дома. Такой уход позволил его нервам расслабиться и уделить больше времени для размышлений в созерцательном состоянии, больше сосредотачиваясь на космос, нежели на окружающий мир. Это восхитило и Эльзу и принесло удовлетворение: «Господь положил в Альберте так много прекрасного, и мне он кажется замечательным, несмотря на то, что жизнь рядом с ним утомительна и трудна», выразилась однажды она. (В.И., 249 с.).

Однажды он сказал Эльзе: «Мне необходим человек, которого я мог бы любить, иначе жизнь оказывается мерзкой. И тем человеком являешься Ты!» Между ними существовали гармоничные, взаимно поддерживающие отношения и обоюдная привязанность (В.И., 181 с.).

Организм сенсорных типов требует сытную и смачную пищу, возможно, это способствует пополнение.

Сенсорный тип всегда берет уход за другим, так как сам без востребования способен видеть, что необходимо другом.

Особенный уход и понятие другого человека свидетельствуют о высокой эмпатии и этике, а также сенсорике Эльзы.

Такие гармоничные отношения возможны лишь в рамках одной квадры.

В отличие от Альберта, Эльзе нравилось внимание общества, и она не скрывала это. Ей нравилось слава мужа, и она рядом с ним грелось в почтениях и преклонениях. Отгоняя громадное число любопытных, которые приставали Эйнштейну, она начала требовать оплату за возможности фотографировать мужа или взять интервью, однако полученные деньги жертвовала на благодетельность, чтобы покормить голодных детей Вены и в других местах.

Эльза служила хранителем своего мужа, иногда даже была отпугивающая своими громкими криками и истребительным пронзительным взглядом, особенно в те случая, когда на орбите Альберта появились нежеланные нарушители покоя (В.И., 269 с.).

Описание свидетельствует о наличии противоположных, но дополняющих качеств у Эльзы.

Они вместе выглядят счастливы.

Наловчиться потребовать деньги, чтобы оберечь любимого и пожертвовать их для благодетельности характерно у женщины социотипа Наполеон FR.

Пронзительный взгляд присущ Наполеону.

Альберт быстро привык к характеру Эльзы, так как между ними произошли лишь две малозначимые ссоры. Она была требовательная, любящая, защищающая его. Эльза удовольствием приняла большую участь в связях с журналистами и разгрузила его от мучений, которых он не мог терпеть.

Однажды Эльза выразилась: «Я управляю ним, но никогда ему не даю малейшего намека об этом!» На самом деле Эйнштейн это осознавал, но такое озабоченность ему казалось даже в некотором смысле забавной.

Когда Эльза выразила упреки о чрезмерном курении, Эйнштейн шутя сказал: «Видите, я больше не раб своей трубки, но этой женщины» (В.И., 419 с.).

Проявляются комфортные отношения. Требовательность свидетельствует о F, умение общаться с журналистами – об экстраверсии и этике.

Беззлобное признание «рабства» указывает на комфортные отношения.

Переселяясь на жизнь в Америку, в Принстон, где они приобрели дом, Эльза, с большой заботой благоустроила его. Она долго и бережливо проявила заботу о муже, что Альбер всё больше и больше угодил её желаниям создания домашнего очага. В конце концов Эйнштейн ощутил свой дом как настоящий дом.

Эльза писала подруге: «Весь Принстон один большой парк, природа его напоминает мне Оксфорд […] и мы здесь так счастливы, может быть даже слишком счастливы» (В.И., 423 с).

Благоустройство дома и создание уюта в нем характеризует F.

Эльза сама подтверждает комфортных отношений между ними.

Только 6 месяцев после прибытия в Принстон, Эльза получила уведомление от своей дочери Илзе, которая была неизлечимо больна лейкемией. Очень скоро, 1934 года Илзе умерла, что тяжело сокрушило Эльзу духовно и физически.

Два года Эльза почти была прикована к кровати, Альберт часто сидел рядом с ней. Поняв серьезность болезни, он немо погружался в математические вычисления, так перетерпев свои внутренние переживания. Сердечное отношение Эльзы к мужу отразилась в письме подруге: «Моя болезнь настолько причинило ему горести, что он мыкается как пропавшая душа. Я никогда не могла додуматься, что он так сильно меня любит. Это дает мне утешение, чтобы легче прощаться с миром». В протяжении двух лет она остывала, пока в декабре 1936 года она закрыла глаза на вечность.

Эйнштейн уход жены пережил больше чем можно подумать. Лишь два раза в своей жизни он плакал, первый раз, когда умерла его мать, а второй — когда умерла его Эльза, он безутешно рыдал. (Ф.Г., 203 с., и В.И. 431 с.).

Связь между ними была прочная. Если в том возрасте их не соединило огромная страсть, то это была взаимной потребностью друг друга. Они нравились друг другу, поняли друг друга, и самое важное, им никогда не было скучно. Связь образовывается в способности удовлетворить пожелания и нужды друг друга, она была искренна и действовала в обоих направлениях (В.И., 432 с.).

Интересно отметить, что первая жена упрекала его за неспособность вести беседу, но при второй жене он пребывает рядом и утешает её в болезни, молча.

Чувствуя, что потеряет свою возлюбленную, Эйнштейн свою боль утоляет наукой.

Все эти признаки свидетельствуют о дуальных отношениях.

После смерти Эльзы, более чем прежде, Альберт погрузился в работе, только так он сумел пережить душевную боль. Позже он признавался: «Пока я способен работать, мне нельзя жаловаться, что работа осталось единственным, что придает моей жизни содержание.»

Его внешний вид стал пепельным, он сосредоточивался с трудом, не желал показаться в людях и замкнулся (В.И., 432 с.).

Это была шпионка НКВД Маргарита Коненкова, бывшая адвокат, которая проживала в Гриничвилидж со своим мужам скульптором Сергеем Коненковым. Их познакомило дочь Эльзы Марго. Скорее всего, изначальная цель Маргариты было получить секретную информацию от Эйнштейна по строении атома. Однако Эйнштейн не подался на неё крючок, хотя между ними летом 1941 года начался роман, длившийся до 1945 года, когда он вернулась в Россию.

Коненковой не удалось уговорить Эйнштейна посетить Москву. Он ясно дал понять своей возлюбленной, что он разделяет не сходящиеся чувства к России.

Роман вышел на свет лишь в 1998 году, когда открылись засекреченные документы Эйнштейна и опубликовались 9 писем Эйнштейна к Маргарите. В них было множество подтасовок и выдумок. В то время Эйнштейн был в 66 летнем возрасте. Скорее всего, его увлечение было чисто прозаическое, по крайней мере, с его стороны (В.И., 488 с.).

Эти отношения не играли большую роль в жизни 66 летнего ученого. Однако о них сотворены легенды и даже документальные фильмы ради преподнесения сенсаций. Необходимо заметить, что в таком возрасте Бальзак, потерявший очень любящую женщину, не способен так быстро увлечься с другой любовью из-за своего солидного возраста. Как любой одинокий человек, он испытывал тягу быть рядом с другим.

Будучи Бальзаком, Альберт не разгласил секрет, которого надеялась добыть Коненкова. Однако, если он был бы Донкихотом, он поделился бы опасным секретом, не осознавая последствия своего поступка.

ЦРУ собирала слухи об Эйнштейне уже с 1932 года, совсем 1427 страниц, которые хранились в коробках с надписью «Конфиденциально». В них собраны не только подлинные сведения, но также всякие странности, сплетни (В.И., 487 с.).

Эйнштейн официально ушел в пенсию с Института современных исследований в 1945 году, однако продолжал ежедневно работать. Скоро руководство института перенял Дж.Р. Оппенгеймер, который в 1935 году первый раз посетив институт Эйнштейна, назвал его самым блестящим светилом, управляющим «дурдомом». Также он выразился, что «Эйнштейн сам с ума сошел», однако это словосочетание употреблялось в положительном смысле, так как в институте работали собой и наукой увлеченные светила, которые излучают свет в несчастном одиночестве.

Немного позже Оппенгеймер выступил ещё с одной значительной характеристикой Эйнштейна: «Он всегда обладал великой детской безукоризненностью, и в то же время был неисправимо упрям» (В.И., 493 с.). Эйнштейн даже в старости не терял острого и здорового ощущения юмора.

Скорее всего, что такие и подобные комментарии послужили источником, из которого после смерти Эйнштейна создавался образ чудака, который с одной стороны был политически выгодным, так как отвлек многих заниматься наукой. С другой стороны, в ту эпоху не существовал такой мощный инструмент анализа личности и характера, которым в наше время является соционика.

В 1946 году первая жена Эйнштейна Милева Марич заново преследовала Альберта под предлогом, что кончились деньги для ухода за их общим больным сыном Эдвардом, который был устроен в учреждении по уходу за психически больных из-за агрессивного поведения. Деньги, которые Альберт ей перечислил в размере полученной Нобелевской премии, проскользнули во время депрессии Милевы. Также «проскользнули» два больших доходных дома. Эйнштейн порекомендовал продать третий дом и деньги вручить опекуну. Однако Марич не согласилась на это. Когда в 1948 году от инсульта скончалась Марич, деньги в размере 85 000 Швейцарских франков нашли под её подушкой (В.И., 500 с.).